По закону совести - Ксения Комал
Подивившись чужой глупости, девушка замолчала и демонстративно уставилась на озеро. Даже она не могла не признать, что с появлением Александра ночь потеряла своё волшебство. Месяц снова затянули тучи, вода перестала издавать таинственные звуки, а свечи уже не производили никакого впечатления.
— Пойдём? — предложила она.
Александр согласно кивнул и достал кошелёк, хотя к трапезе особого отношения не имел.
Всю дорогу до дома Яна размышляла об Альбине. Если она действительно ждёт ребёнка, это кардинально всё меняет. Теперь точно не нужно рассказывать Сашке о её подвигах на личном фронте. Изменить это ничего не изменит, а проблем беременной доставит немало. Всё же, какая бы она ни была, сейчас её следует беречь. Правда, остаётся вопрос насчёт её встречи с Тони, тем более что, судя по всему, к наркопристрастию младшей сестры Альбина в некотором роде причастна. Но в данный момент уже и это не так важно, куда важнее её ребёнок. Её и Сашки.
Девушка покосилась на своего спутника и с грустью отвела взгляд. Теперь он окончательно для неё потерян. Не то чтобы Яна сильно рассчитывала, но какая-то робкая надежда в душе всё равно оставалась. Если бы не Альбина, он однозначно принадлежал бы ей. Она прекрасно видела, как он на неё смотрит, чувствовала его заботу и беспокойство, ощущала каждое изменение его настроения. Ещё тогда, в детстве, Яна была уверена, что Сашка предназначен ей небом, и с возвращением в город всё больше утверждалась в своём мнении.
Правда, на этот раз злонравная судьба дала сбой и подарила ему невесту, в которой он души не чает. Устранить Альбину с пути при определённом старании, наверное, реально, однако чувствовать себя счастливой после этого будет непросто. Сломав кому-то жизнь, свою лучше не сделаешь, а тут речь идёт уже о нескольких жизнях.
Девушка снова украдкой посмотрела на Сашку, за которым дружным строем следовали телохранители, и поняла, что такую боль причинить ему не сможет. Если и суждено ему узнать о былых похождениях невесты, то уж точно — не от неё.
Молодой человек вежливо проводил её до самой двери, на прощание чмокнул в щёку и растворился в темноте вместе со своими охранниками, от которых, как подозревала Яна, в случае реальной опасности толку будет немного.
Димка сидел на кухне и угрюмо жевал вчерашнюю сосиску. Увидев его, девушка слегка усовестилась и предложила тотчас что-нибудь приготовить, однако встретила неожиданное сопротивление.
— Не хочу я ничего, — упёрся мальчишка. — Мне нужно понять, что было в этой чёртовой колбе. А я не могу.
Последняя фраза была сказана с надрывом, и Яна поняла, что парень недалёк от истерики.
— Я бы тебе помогла, но совсем ничего в этом не смыслю.
— Я и не надеялся, — хмуро бросил ребёнок. — Где была весь день? С Серёгой болталась?
— Во-первых, для тебя он Сергей, во-вторых, не болталась, а…
— Ой, да брось ты, — отмахнулся Дима. — Нашла кого воспитывать. Своих детей заведи и мучай, сколько влезет.
Несносный мальчишка заставил её снова вспомнить об Альбине; Яна поморщилась и, невзирая на возражения воспитанника, отправилась к плите.
Через полчаса ужин был готов, и, глядя на то, с какой умилительной торопливостью подросток его поглощает, девушка вдруг подумала о детях. Своих ей иметь никогда не хотелось, но было это лишь до встречи с Сашкой. Теперь она с лёгкостью могла бы представить себя на месте его беременной невесты.
Димка, что-то почувствовав, поднял голову от тарелки, смерил Яну удивлённым взглядом и продолжил есть. Когда с ужином было покончено, она вымыла посуду, а повеселевший ребёнок возобновил свои опыты.
Вспомнив о ночном происшествии, девушка накрепко закрыла все замки, проверила шпингалеты на окнах и установила на балконе самодельную сигнализацию — несколько тарелок и кастрюль, призванных устроить приличный шум в случае очередного вторжения. Спала она тревожно, чутко прислушиваясь к каждому звуку, и пару раз выбегала в коридор — убедиться, что всё в порядке.
К утру Яна чувствовала себя откровенно скверно. Под глазами залегли глубокие тени, кожа побледнела, а голова слегка гудела, реагируя на бессонную ночь.
— Классно выглядишь, — оценил Сергей, появившись в доме к самому завтраку.
— Спасибо.
— Опять кого-то ловила?
— Разве что себя — на мысли о том, что следует запретить тебе здесь появляться.
Молодой человек повернулся к Диме.
— Она всегда такая язвительная с утра?
— Почём я знаю? Ты её чаще видишь.
— А ты наверняка чаще доводишь.
— Неправда, — в один голос сказали Яна и ребёнок, чем вызвали его покровительственную усмешку.
Сергей засунул в рот кусок омлета, какое-то время молча жевал, а потом предложил:
— Давай сегодня заглянем к тому однокласснику.
— Которого подозревали в убийстве Милы? У него же было алиби, менты ничего не нашли.
— Ну, может, мы найдём. Собирайся.
Яна пожала плечами, явно не веря в успех мероприятия, поднялась к себе в комнату и, захватив жакет, снова спустилась. Дима, опираясь на спинку стула, старательно мыл посуду, молодой человек смахивал хлебные крошки со стола.
— Идиллия, да и только, — покачала головой девушка. — Так бы и смотрела.
— В следующий раз я готовлю, а ты убираешь, — спокойно отреагировал Сергей.
— Так и заживём, — издевательски кивнула Яна.
— Кстати, как прошёл разговор с Александром? — спросил он уже на улице.
— Феерично.
— Так ты рассказала?
— Тебе-то что?
— Просто интересно, до каких глубин может опуститься человеческая личность, когда ей что-то надо.
— Человеческая личность уже готова пристукнуть тебя чем-нибудь тяжёлым, — живо отреагировала Яна. — Как зовут одноклассника?
— Геннадий Яковлевич, живёт возле разрушенной часовни. Судя по тому, что ты избегаешь ответа, Александр пока спит спокойно?
— Учитывая, что в него периодически постреливают, — не уверена. — Девушка неожиданно посмотрела ему прямо в глаза и сказала: — Кажется, она ждёт ребёнка.
— Второго?
— Да хоть пятого. Ты понимаешь, что это всё меняет? Сашкина жизнь в постоянной опасности, на Никитоса, видимо, тоже покушаются. Что-то происходит вокруг них…
— Вокруг вас, — тихо поправил Сергей. — Не забывай, что и ты не раз была на волоске.
— Но я не беременна, моя жизнь не так важна.
Молодой человек резко замер и возмущённо на неё уставился.
— Совсем обалдела? Как ты можешь сравнивать жизнь — свою и какой-то наркоманки, бросившей первого ребёнка?
— Второй-то в этом не виноват.
— Что ты так о нём печёшься… — Сергей осёкся, внезапно сообразив. — Потому что это его ребёнок, да? Он ещё даже не родился, но уже обрёл любящую крёстную фею в лице несостоявшейся папиной любовницы. Просто потрясающе.
— Чего ты злишься? И вообще, кто тебе позволил так со мной разговаривать? Я — не одна из твоих бесчисленных фанаток.
— Мои фанатки — дуры
